Мы не можем похвастаться мудростью глаз
И умелыми жестами рук,
Нам не нужно все это, чтобы друг друга понять.
Сигареты в руках, чай на столе,
Так замыкается круг.
И вдруг нам становится страшно что-то менять.

КИНО «Перемен»

 

Излом конца 80-х – начала 90-х годов был для стран Советского Союза очень сложным временем. Тогда уже стало понятно, что «перестройка» не выполнила своё предназначение, а, точнее, перевыполнила, показав обществу несколько возможностей поставить точку в конце красной эпопеи. Общественность бурлила, будто море перед большим штормом, выбрасывая на берег всё более жёсткие речёвки, рисуя всё более дерзкие плакаты и покупая в магазинах (на будущее) всё более тяжёлые биты.

Но – с другой стороны существовали и другие люди, менее активные. Если им вообще можно приписывать какую-либо деятельность, кроме самой попытки существования. О таком небольшом сообществе речь идет в фильме «Перекрёстная дорога» («Šķērsiela»), снятом в 1988 году латвийским режиссёром Иварсом Селецкисом (Ivars Seleckis). Фильм получил большое количество наград, среди которых Silver Kentaur (1988), “Lielais Kristaps” и “Rolands” на Латвийском фестивале кинематографии (1988), Гран-при Международного фестиваля документальных фильмов в Амстердаме (1988), Лучший фильм СРСР (1989) Премия Европейской киноакадемии Глазго (1990) и другие.

Что же такого примечательного в этом фильме?

Сюжетная линия построена около небольшой улочки в пригороде Риги, длиною где-то 800 м. Совсем ничего, по сравнению с другими улицами, или даже районами Риги, но для кого-то эта улочка – целый мир. Несколько главных героев – те лица, которые обычно встречаются на таких улицах, вроде и ничем не примечательны, но всё-таки необычность в них есть. Селецкис не просто так развил свою сюжетную линию около небольшого изолированного сообщества. На примере этих персонажей мы можем отчётливо увидеть не только несколько представителей общества со своими болезнями и изьянами, но сквозь призму различных образов посмотреть на латвийский народ этой эпохи целиком. За окном конец 80-х, а на пороге крах СРСР. Некоторые бунтуют под стенами государственных учреждений, некоторые уничтожают документы, некоторые бегут за границу…но есть те, кто продолжает и дальше тянуть своё бремя  – как, в общем, и большая часть общества – люди, которые живут на Перекрёстной дороге. Ирония? Да, её много, иногда даже уж слишком много, но нужно смотреть правде в глаза: общество привыкло, значит, общество не будет ничего менять внутри себя. Всё же на своих местах: местный «пролетариат», Рудевичс, который получает деньги путём изготовление надгробий (парадокс – только он может заплатить местным музыкантам за их игру на праздниках, при этом зарабатывая эти деньги на человеческом горе), Петер, который продаёт на базаре домашний хрен. Есть Толик. Он является инвалидом с рождения, потому что первые годы своей жизни провёл родителями в концлагере где-то далеко в глубине Сибири. Сейчас он зарабатывает себе на жизнь, склеивая картонные коробки и надеясь когда-то обрести здоровье. Толик никогда не чувствовал себя счастливым, всё время он вынужден выносить боль: физическую из-за болезни и ментальную, из-за того, что он не является полноценным членом общества. Этот статус ещё больше подчёркивает его незнание латышского языка. Есть и Дайга, красивая женщина, которая вынуждена сама растить своего ребёнка. У неё нет официального места жительства и дома. В конце концов она переезжает к брату.

Ещё одну интересную образную линию мы можем увидеть, наблюдая за присущностью веры внутри этого маленького сообщества: Рудевичс, глубоко верующий человек, который учится в духовной семинарии, делает деньги. И живёт хорошо – потому, что Бог дал. Дайга и мама Толика на вопрос о вере отвечают, что она есть, только другая: вера в себя. Здесь просматривается интересная директива к трансформации общества – те его члены, которые понимают, что значит бороться, оставляют себе даже веру, другие же пытаются сбросить её на что-то высшее, ибо благодарить некого. Поэтому чаще всего люди, которые оставляют за спиной различные парадигмы, взяв судьбу в свои руки, склонны и к переменам, из-за чего часто выходят из изоляции, делая шаг навстречу миру.

Интересным является также само построение фильма: закадровый голос переплетается из немногими диалогами с жителями улочки, которые, даже участвуя в фильме, остаются отрешёнными наблюдателями за внешним миром.

Ещё один образ – метеорологический зонд, который время от времени возникает на экране. Скорее всего, символ каких-то изменений. Было бы логично предположить, потому что его заданием как раз является следить за изменением погоды, предугадывать его и уведомлять о возможном развитии циклона. Но если посмотреть с другой стороны, мы можем увидеть и некую стабильность, потому что люди работают или отдыхают, празднуют или ходят в церковь, приезжают или покидают эту улочку навсегда, а зонд постоянный: как каждый день его запускали в небо, так оно и будет продолжаться, даже если рука измениться. Та же ситуация и с общественностью, которая всегда остаётся на своём месте, пока волки делят власть.

Почему же улица называется Перекрёстной? А потому, что каждый в своей жизни должен сделать выбор и свернуть по нужному ему направлении. На такой дороге стояло 14 республик после распада СРСР. Их главным заданием было выбрать направления, куда двигаться. Для Латвии это стал путь вперёд, но некоторые её жители продолжают и дальше стоять на перекрёстке.

Кто же они – жители этой улицы (страны)? Существуют ли они на самом деле, или их, как и дедушку одной из героинь – Дайги – просто удалили из советской истории раз и навсегда. Без какого-либо права на восстановление. Нет же, на самом деле они есть, они живы. Даже сейчас. Нет, это не люди, это – символы того общества, которое строили на неправильных и изогнутых ценностях, не предоставляя ни малейшего выбора его ингабитантам.

Излом. Конец 80-х годов ХХ века. Люди понимали, что не так и куда всё движется, и что движение происходит именно в правильном направлении. Но всё равно чувствуется напряжение и страх перед будущим. Да, наши сердца и глаза требуют перемен, и, наверное, это хорошо, что с нами они иногда случаются, но если подумать – хорошо подумать – не стоит ли дальше продолжать в таком темпе? Для меня жители Перекрёстной улицы очень символичны в том плане, что их общество, что строилось годами, не всегда отличается замысловатостью и стремлению к усовершенствованию, но является стабильным. Даже самые мелкие проблемы становятся достопримечательностью целой улицы, повязшей в привязанностях и традициях, которые, как и старые бабушки из соседних домов, будут жить вечно. Только немногим удаётся избежать ностальгии и печального созерцания жизни, сумев выбраться отсюда, но остальные останутся жить в этом маленьком мире, вдали от большого города и больших надежд.

Потому, что так замыкается круг.

И уже нечего больше менять.

 

P.S. Фмльм: https://www.youtube.com/watch?v=EigJ9mBiWnI maxresdefault